Виталий Цыганков:

«Начинать реабилитацию реально,

еще когда человек находится под наркозом»

Виталий и его супруга Яна оказались в медицине, по их собственным словам, «случайно». Пара занималась переработкой подсолнечника, но на этот рынок пришла компания, которая постепенно монополизировала отрасль: для бизнеса Цыганковых начались не лучшие времена. У Виталия были знакомые, занимавшиеся дезинфицирующими средствами. Они подсказали, что основной поставщик этих средств закрывается, и региону нужна альтернатива. Постепенно от дезинфекции компания перешла к производству средств для реабилитации.

— Мы начали погружаться в тему. Предлагали какие-то свои идеи; наработки отдавали в учебные учреждения. Что-то одобряли; что-то нам возвращали на доработку. Так постепенно возник свой ассортимент, — говорит Виталий.

Сейчас в каталоге «Компании «ВиЦыАн» — с десяток патентов и более 500 наименований: это системы реабилитации, ортопедии, изделия по уходу за пациентами, инвентарь для сбора и хранения медицинских отходов, пособия для развития моторики рук. Часть товаров в России больше не производит никто.

— К примеру, делаем матрасы на акушерские кровати. Их производила компания Merivaara, но она ушла с рынка, и матрасы делать некому. Нужна специальная система, особые ткани, материалы. Мы подхватили эту тему и начали делать. Сначала пробные образцы, потом запатентовали упруго-перетекающие гелевые элементы, которые сейчас активно используем и в противопролежневых матрасах, и в подушках, в других ортопедических изделиях. Мы единственные, кто делает такие гелевые элементы в России. Еще их производят в Китае, и мы предлагали китайцам стать партнерами, но они отказались. Ну что ж, сами все сделали, — рассказывает Виталий.

В линейке компании есть комплекс для ранней реабилитации. Аналогов в России, по словам Виталия, пока нет.

— Сила мышц определяется по шестибалльной шкале. Движения силой от трех до шести баллов мы в принципе можем увидеть: это шевеление пальцев, например. При двух баллах движения мы не видим. Импульс визуально не воспринимается. Хотя он есть. И вот мы разработали прибор, который позволяет этот импульс обнаружить, перевести в график и передать на механическое устройство сигнал для усиления движения. То есть, условно, показать, что движение руки есть, и есть возможности для реабилитации.

Процесс внедрения сложный. К новинкам часто не готов ни рынок, ни сами медики с пациентами, которые, как и ко всему новому, относятся к новым приборам с недоверием. Однако результаты есть.

— Когда мы только разработали это устройство, то пришли в нейрохирургическое отделение. Там лежала женщина после инсульта. У нее была парализована правая сторона, и хотя женщина восемь месяцев ходила на реабилитацию, мозг никак не мог создать нужную связь, которая бы помогала ей управлять мышцами руки. Мы подсоединили ей датчики на те мышцы, которые отвечают за поднятие руки, и нащупали сигнал примерно в 13% — визуально его определить нельзя. И начали с ней заниматься. Буквально за 20 минут — представьте, всего 20 минут! — мы этот сигнал подняли с 13% до 33%, — приводит пример Виталий.

Оборудование можно использовать сразу после операций: начинать реабилитацию и разработку мышц реально уже тогда, когда человек еще лежит под наркозом. Аппараты помогают не только восстановиться после нервно-мышечных заболеваний, но и диагностировать развитие некоторых болезней, например, миастении, на ранних стадиях.

— В последнее время участились случаи летальных исходов в связи с тромбообразованием. Это сейчас проблема номер один. В конце прошлого года от врачебного сообщества поступил запрос: «Сможете ли придумать что-то, чтобы человек без сознания мог воспроизводить шаговые движения, и не возникал застой в нижних конечностях»? Мышцы должны включаться, потому что кровеносная система работает именно от сжимания мышечных волокон. На основании этого запроса мы сделали экспериментальный образец оборудования и скоро будем его тестировать. Я человек любопытный, и меня всегда интересуют те ниши, где есть проблемы, которые мы могли бы решить, — говорит Виталий.

Разработка медицинского оборудования невозможна без консультации с самими медиками. В компании поддерживают связь с кафедрой реабилитации Башкирского государственного медуниверситета. Непосредственно разработкой занимается инженерная команда во главе с Виталием, имеющим техническое образование и окончившим, кроме этого, вуз по специальности «менеджмент организации». Супруга Яна занимается бухгалтерией и коммуникациями. Поначалу небольшое семейное дело выросло в серьезный бизнес.

— Конкуренты у нас, конечно, есть, — говорит Виталий. — Мы их ценим, потому что они вдохновляют нас на дальнейшее развитие. Цены стараемся держать доступными. Политика нашей компании такова, что мы работаем только с непосредственными производителями, не с посредниками. Часть тканей заказываем у производителей в Китае; часть по нашему техническому заданию делают в России. Объемы у нас большие: ткани мы закупаем по 10 километров, и за счет объема получается договориться на хорошие цены. Соответственно, с этими ценами мы можем конкурировать на рынке, — объясняет Виталий.

Свою миссию в компании определяют так — создавать изделия для пациентов и облегчить труд медицинского работника. Медицина — не единственное, чем занимаются Виталий и Яна. Еще один проект — спортивно-оздоровительный парк с горнолыжным комплексом, который Цыганковы намерены открыть в Нагаеве, месте с самым большим перепадом высот в городе. Комплекс станет центром семейного отдыха для жителей Уфы.

Текст: Виктория Сапунова